Никто не забыт, ничто не забыто!
Слова даются нелегко. Они внутри.
Хоть та победа далеко – она горит,
Бессмертным пламенем огней,
В душе живущих всех людей.
Папа! Папка! Дорогой папулька! Почему ты не выполнил своего обещания? Ты же обещал мне…
Вот я держу в руках твою открытку, адресованную мне. На ней и дата стоит: 15 января 1944 года, мне уже пять лет.
Ты же пишешь, что скоро разобьёте фашистов, ты приедешь домой, и мы с тобой будем ездить на Кировские острова, на пароходике.
В ЦПКО ты будешь катать меня на каруселях, а зимой мы будем кататься на лыжах.
Ты же обещал мне! Так почему же?
Ах, да! На открытке стоит дата: 15 января 1944 года. Пока письмо шло до меня, 25 января 1944 года тебя не стало. Ты остался на той войне.
И я никогда в жизни не произносил слово «папа».
Как же так? Как же так получилось?
Но и на этот вопрос я могу ответить сам.
Около двадцати семи миллионов людей осталось там, ушли в вечность, защищая свой дом, свою Родину. Одни сложили свои головы на полях сражений, другие в тылу от непосильного труда и лишений. Слишком большая была вероятность, чтобы и тебе не вернуться.
Но я помню тебя, папа. Мы ходили с тобой в парк, ты катал меня на каруселях. Было это в Саранске, где ты лечил раненую ногу. Как повезло нам тогда, хоть это и нелепо звучит. Ты же был ранен, но ранен не очень тяжело. Поэтому мы встретились, – поэтому и повезло.
Вот я и помню тебя. Помню, как бежал за поездом, когда ты возвращался на фронт. Бежал пока он не обогнал меня и не скрылся за поворотом. Я долго видел тебя, ты махал мне фуражкой. Не знал я тогда, что провожаю тебя ещё живого, но в последний путь.
Ну почему именно ты не вернулся?
Да потому, что каждый четвёртый остался там, как пел Высоцкий в одной из своих песен.
Но почему же, так много там осталось? Что же случилось с нашей Россией?
Мы всегда считали, что Россия особенная страна – Святая Русь, хранимая свыше. Пресвятая Богородица хранит нашу землю. Так почему же так всё случилось?
И на этот вопрос я, пожалуй, могу ответить сам. Я же более чем в два раза старше тебя, папка.
Наверное, много грехов мы совершили, поддавшись на посулы фантазёров в 1917 году. Мы же могли победить тогда, в Первой мировой и всё бы могло пойти по-другому.
Вот и рассчитались мы такой ценой за ошибки свои.
Как много моих друзей не произносили этого тёплого и простого слова – папа.
Да, дороговато стоила победа.
На Кировские острова на пароходике мы ездили с мамой. Иногда ездили с нами твои двоюродные сёстры, тётушки мои. Они выжили в нашем блокадном городе и помогли выжить твоей маме, моей бабушке. Как многим я обязан этому человеку, прошедшему со мной до окончания школы, до поступления и окончания, лучшего нашего Высшего военно-морского училища имени Фрунзе. Дошла она вместе со мной до моего звания капитан-лейтенант. Мы же с бабушкой вдвоём остались.
Да, на каруселях я катался. Но без тебя. Тебя очень не хватало.
Тяжело было маме растить меня. Мало было сил у неё. А я был: ой, ой – безотцовщина, одним словом.
Ездили мы в ЦПКО и позже, с твоей внучкой, дочкой моей, Маришкой.
Да-да, ты же её не знаешь, ты её не видел.
Не видела её и мама.
Наверное, бабушка тебе о ней рассказала. Она с ней успела встретиться.
Не видели вы многого, но мне всегда казалось, что вы рядом со мной, ведёте меня по жизни и подстраховываете.
Кстати, когда дочка была маленькой, она тоже называла меня папулька. Ей повезло больше, чем мне – не было войны.
Сегодня иду я по Елагину острову, по тому самому ЦПКиО. Иду один. Твоя внучка совсем уже взрослая. У неё свои заботы. Своя семья уже, свои сынишки, мои внуки.
Неужели я уже дедушка? Как же быстро летит время…
Осень делает первые шаги по планете. Весной мы будем отмечать уже семьдесят шестую годовщину нашей победы, вернее вашей Победы. Спасибо тебе за неё, папка.
Папа, а мы с тобой вместе всё же пройдём по Невскому проспекту. Я возьму тебя, вернее твой портрет, с собой, и пройдём мы с Бессмертным полком, и я уверен, что ты всё увидишь сам.
Под ногами шуршит жёлтая листва. С залива тянет лёгким, но ещё не холодным ветерком. Ярко светит солнце, поджигая листву на деревьях. Светит ярко, будто предчувствует, что не скоро удастся прорваться сквозь тучи и порезвиться над Невскими берегами. Совсем скоро наступит наша питерская промозглость и сырость.
Иду я и вижу себя маленьким, и будто бы всё сложилось по-другому, и ты идёшь рядом. Как же ярко это представилось.
Совсем забыл, что мне самому уже восемьдесят. И ничего в этой жизни не повторить, не повернуть назад, не начать сначала.
Так не бывает!
Видимо, можно рассчитывать только на следующую жизнь. Там мы обязательно встретимся, и всё будет иначе. Всё будет так, как задумывалось в этой жизни.
Кстати, папка, а как тебе твои правнуки Кешка с Матвейкой?
Я им рассказываю и о тебе, и о той жестокой войне, и о вашем подвиге. Они внимательно слушают и задают массу вопросов. Мальчишки милые, добрые и разумные подрастают. Растут без войны.
Вы победили в горячей войне. Мы сохранили мир, в Холодной войне, которой я отдал тридцать лет.