Такой эпитет мы хотели бы отнести к Председателю комитета по социальной политике Санкт-Петербурга Александру Николаевичу Ржаненкову, которого многие за глаза называют еще Непотопляемым. И ведь действительно человек бессменно руководит этим комитетом с 2009 г., пережив не одного губернатора. И ни у кого из них, скажем так, не поднялась рука заменить этого, проверенного временем профессионала, человеком из своей команды. Тем более отзывы о работе данного комитета не всегда шли самые радужные. И это понятно. Комитет сложный, даже очень сложный, а всем просителям, как говорится, не угодишь. Важно другое: не терять человечность, не озлобиться, находясь на таком ответственном посту, а грамотно дифференцировать поступающую в свой адрес критику, и на основании этого вырабатывать уже такое решение, чтобы оно было не ошибочным, а максимально компромиссным в случае отказа. Ведь просьбы, одни и те же, а потому, как правило, повторяются. Но к каждому, абсолютно к каждому человеку свой подход нужен. Что не только вырабатывается опытом, но и, как дар, талант, дается от рождения. А если еще учесть, что перед тобой огромная армия пенсионеров, куда входят инвалиды, в том числе ветераны ВОВ, труда, блокадники, и каждый из них имеет свой требовательный характер, то понимаешь уже насколько сложна работа с такими просителями. И, тем не менее, Александр Николаевич в целом с ней справляется. А одним опытом здесь уже не отделаешься. Необходим еще дар соответствующий. И наш герой его имеет, несмотря на то, что заканчивал в свое время Ленинградский Кораблестроительный институт, самый сложный в стране ВУЗ тогда… То есть стал инженером по образованию. Но что-то, видимо, одаренным людям изнутри подсказывает, и вдогонку этому, усиливая свою эрудицию, интеллектуальные способности, он в 1992г. заканчивает уже Санкт-Петербургский институт государственного и муниципального управления Северо-Западного кадрового центра. В итоге получился идеальный макет фигуры руководителя именно для работы такого профиля.
Все это хорошо понимали, сменяя друг друга, губернаторы. А потому, скажем так, Александра Николаевича не трогали. Во всяком случае это со стороны так видится.
Да что там разглагольствовать. Лучшего реноме Председателю комитета по социальной политике, чем дал бывший бригадир судосборщиков. который позвонил к нам в редакцию, узнав, что мы пишем статью о Ржаненкове А.Н., трудно даже придумать. Мы записали весь диалог с ним па смартфон.
По трагическому стечению обстоятельств человек, выйдя на пенсию, остался совершенно один, потеряв в авиакатострофе, всех близких ему людей. Отчего запил горькую.
– Ложусь спать, – говорит, – и не знаю: встану ли, проснусь ли утром. А то будет как с Митричем, что в моей бригаде работал, потом ушел на пенсию. Квартиру «болгаркой» вскрывать пришлось… Не знаю, какая участь меня ожидала, если бы не встретился во дворе с одной из жиличек, что работала в Совете ветеранов нашего дома. Разговорились, после чего она порекомендовала мне обратиться непосредственно к Председателю комитета по социальной политике Александру Николаевичу Ржаненкову. Он всем помогает. Задушевный человек. Надо только, говорит, записаться на прием к нему…
Рассказала, как все это делается, и вот в назначенное время, с утра пораньше, я уже держал путь в Смольный, где осуществлял свой прием Александр Николаевич. Страшновато, но иду. И только дошел до метро, слышу, в кармане куртки мобила затарахтела.
– Слушаю. – говорю.
– Это Ржаненков Александр Николаевич, – ответила трубка. – Вы меня извините, но наша встреча сегодня не состоится.. Вы где сейчас находитесь?
– М..метро «П..пло-щадь мужества», – заикаясь от неожиданности, говорю я.
– Отлично. Делаем тогда так. Разворачивайтесь на 180 градусов, и идите, занимайтесь своими делами. А завтра мне позвоните по телефону, что у вас высветился, и мы встретимся в любой, удобный для вас, день. Договорились?
-Д…дого-ворились, – все еще заикаясь от столь необычного общения с большим чиновником, говорю я.
И через пару-тройку дней мы с Александром Николаевичем встретились. Только не в Смольном, как раньше предполагалось, а в его резиденции на Новгородской улице. Прямо в его кабинете. Пригласил своих помощников, и где-то через полчаса оживленной беседы, для меня уже замаячило нечто радужное.
– А закончилось все тем, – продолжал бывший бригадир судосборщиков, – что мне потребовалось собрать еще кой-какие документы, справки. После чего я превратился в конце концов из социально незащищенного в социально защищенного. Поселили в интернате для ветеранов труда, где, на мой взгляд, были все, абсолютно все удобства для моего цивилизованного проживания. Да еще воздух свежий, загородный.
Игорь Данилов-Ивушкин