В Санкт-Петербургском Доме Писателя (на Звенигородской, 22) под руководством Бориса Александровича Орлова (председателя СПб отделения СП России) 10 ноября 2014 года прошёл семинар студии «Метафора». Участники семинара обсудили творчество Максимилиана Александровича Кириенко-Волошина (16.05.1877-11.08.1932) — известного русского поэта, переводчика, критика, живописца, археолога. По мнению критиков, своеобразная символика в творчестве поэта
сочеталась с умением художника дать изображения в их реальной осязаемости.
Борис Орлов дал характеристику и выделил основные направления поэтического творчества поэта. Максимилиан Волошин отличался высоким уровнем образованности. Для его лирики характерны историко-философские мотивы. Поэт всегда находился в состоянии поиска, ещё в 1902 году он написал: «Жизнь — бесконечное познанье, возьми свой посох и иди…» Цель поэта — вырасти из подмастерья и стать Мастером. В предреволюционные годы Волошин имел славу «офранцузенного» эстета, годами жившего в Париже, играющего в оккультизм, позирующего «под Зевса». Друзья по перу упрекали его в излишнем «чудачестве». Обращение Волошина в ранних (до 1910 г.) стихах к мифу во многом объясняется влиянием на него восточного Крыма, хранившего античные воспоминания не только в древностях Феодосии и Керчи, но в самом пейзаже этой пустынной, опаленной солнцем земли:
Я вижу грустные, торжественные сны
Заливы гулкие земли глухой и древней,
Где в поздних сумерках грустнее и напевней
Звучат пустынные гекзаметры волны…
(«Полынь», 1907)
Он ощущал себя эллином: «Я, полуднем объятый, /Точно крепким вином, /Пахну солнцем и мятой, /И звериным руном…» Не боясь насмешек, он ходил в Коктебеле босиком, в повязке на голове, в длинной рубахе, которую обыватели называли хитоном и тогой. В восприятии Киммерии (так поэт называл восточный Крым) он примыкал к Константину Богаевскому (художнику и другу), также стремившемуся в своих исторических пейзажах показать древность, культурное богатство этих холмов и заливов. Открытие Киммерии в поэзии, а затем с 1917 г. и в живописи, стало еще одним вкладом Волошина в русскую культуру.
Ольга Мальцева кратко пересказала биографию поэта. Волошин родился в Киеве, отец рано умер, воспитанием занималась мать — волевая самобытная женщина. В 1893 г. переехали в Крым, где в Феодосии и Коктебеле он впитал генуэзские и турецкие развалины, море, полынь, скальные нагромождения древнего вулкана Карадаг. В 1897 году поступил в Московский университет, но из-за участия в студенческих забастовках в 1900г. был отчислен. Первые стихи Волошина, написанные в гимназии, имели отпечаток увлечения Пушкиным, Некрасовым, Майковым, Гейне. В живописи он признавал только передвижников, считая Репина «величайшим живописцем всех веков и народов». Однако уже в 1899 г. происходит открытие импрессионистов, а в литературе Г.Гауптмана и П.Верлена. В 1900 г. он увлечён символизмом и берет на вооружение слова Гёте: «Всё преходящее есть только символ». Его восхищают работы Одилона Редона, а в поэзии Эредиа и Верхарн, учится у Малларме и П.Клоделя. В 1902 г. знакомится с К.Бальмонтом и быстро сходится с другими русскими символистами и с художниками «мира искусства».
Поначалу лишь трепетно мечтавший стать поэтом, он избрал искусствоведение, и ехал в Париж, надеясь «подготовиться к делу художественной критики». И чтобы «самому пережить, осознать разногласия и дерзания искусства», он решает стать художником. Живопись Волошин также рассматривал как средство выработки «точности эпитетов в стихах». Видение художника изменило поэзию Волошина, в стихах появилась красочность и пластичность. До 1916 г. отмечалась книжность и холодность его поэзии, поэт придавал особое значение форме стиха, этому способствовало пристрастие к античным, библейским и особенно оккультным ассоциациям. Иногда поэт увлекался парадоксами, он придумал мистификацию с Черубиной де Габриак. Он был один из признанных мастеров сонета, также пионером верлибра и «научной поэзии» (цикл «Путями Каина»). Сюитой прекрасных стихотворений он воспел любимый Париж и разработал нечасто встречающийся жанр стихотворного портрета (цикл «Облики»). В Париже недоучившийся русский студент, недавний социалист, превратился в европейца и эрудита, искусствоведа и литературоведа, анархиста в политике и символиста в поэзии. «Странствуя по странам, музеям, библиотекам…», Волошин приобрел литературное имя (его первая статья появилась в печати в 1900 г., стихи в 1903г., первый сборник вышел в 1910-м). Поэт пережил глубокое увлечение художницей М.В.Сабашниковой (закончившееся недолгим браком в 1906 -1907 гг.). Этот период, определенный Волошиным как «блуждания духа», продолжался до 1912 г.
* * *
Так странно, свободно и просто
Мне выявлен смысл бытия,
И скрытое в семени «я»,
И тайна цветенья и роста.
В растенье и в камне — везде,
В горах, в облаках, над горами
И в звере, и в синей звезде,
Я слышу поющее пламя.
Август 1912
Борис Орлов отметил, что революция и гражданская война дали серьёзный толчок творчеству М.Волошина и поэт-парнасец предстал пророком. В этот сложный период, поэт призывал «быть человеком, а не гражданином». Он обратился и душой и помыслами к России. Волошину удалось в годы гражданской войны найти такую точку зрения, которая была приемлема и для белых и для красных, удалось духовно встать «над схваткой». Неожиданно поэт нашёл такие пронзительные и точные слова, что они проникали в сердце каждого:
А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме
И всеми силами своими
Молюсь за тех и за других.
(«Гражданская войнам, 1919)
Участник семинара, поэт Михаил Балашов, преклоняясь перед величием разностороннего таланта Максимилиана Волошина, представил анализ его творчества, занимающего особое место в развитии русского поэтического слова. По мнению М.Балашова, социальная тема является самой сложной, в стихах Волошина она присутствует на высочайшем уровне и отражена выше, чем у некоторых признанных поэтов классиков. Стихи Волошина являются шедеврами русской гражданской лирики. В основе позиции поэта была высокая гражданственность и религиозность, учившая во все времена оценивать события в перспективе вечности. Волошин, познавший в молодые годы все мировые религии, западные и восточные, под конец вернулся к православию. Свою любовь к родине поэт доказал жизнью. Когда весной 1919 г. к Одессе подошли григорьевцы, и А. Н. Толстой звал Волошина ехать с ним за границу, Максимилиан Александрович ответил: «Когда мать больна, дети её остаются с нею». Не поддался он соблазну и в ноябре 1920 г., во время «великого исхода» из Крыма, перед вступлением войск Фрунзе. М.Балашов прочитал яркие метафоры, передающих картину сложных социальных событий в стране. Пройдя через все ужасы красного террора, поэт продолжал стоять на своем:
Доконает голод или злоба,
Но судьбы не изберу иной:
Умирать, так умирать с тобой
И с тобой, как Лазарь, встать из гроба!
(«На дне преисподней», 1922)
Поэт верил, что выпавшие на долю страны испытания посланы свыше и пойдут ей на благо:
Из крови, пролитой в боях,
Из праха обращенных в прах,
Из мук казненных поколений,
Из душ, крестившихся в крови,
Из ненавидящей любви,
Из преступлений, исступлений —
Возникнет праведная Русь…
(«Заклинание», 1920)
Стихи Волошина сторонники «белых» распространяли тысячами в листовках, «красные» читали с эстрады. «Мне говорили, что в Восточную Сибирь стихи попадали через Америку, Китай и Японию» — писал Волошин в «Автобиографии», — «Из самых глубоких кругов преисподней
Террора и Голода я вынес веру в человека».
Судя о творчестве Волошина, Борис Орлов высказал очевидную истину: чем выше талант и уровень развития личности, тем чувствительней и тоньше строй его души, тем гуманнее человек.
В поэзии Волошина звучит высокая гражданственность, истинная любовь к России, стихи трогают правдивостью, силой духа, вызывают сильные эмоции и отклик в душе читателя.
Максимилиан Волошин в годы разрухи занимает активную позицию, ведёт просветительскую работу. В 1920 — 1922 гг. он был инициатором «безнадежной задачи по охране художественных и культурных ценностей», читает курс о Возрождении в Народном университете, выступает с лекциями в Симферополе и Севастополе, преподает на Высших курсах, участвует в организации Феодосийских художественных мастерских… Однако самой значительной его социально-культурной акцией становится создание им «Дома поэта», своего рода дома творчества. В письме к Л. Б. Каменеву в ноябре 1924 г., обращаясь за содействием, Волошин объяснял: «Сюда из года в год приезжали ко мне поэты и художники, что создало из Коктебеля своего рода литературно-художественный центр… Это бесплатный дом для писателей, художников, ученых… Двери открыты всем, даже приходящему с улицы». В 1923 г. через Дом прошло 60 человек, в 1924г. триста, в 1925г. четыреста.
Михаил Балашов прочитал отрывки из знаменитой поэмы, посвящённой дому в Коктебеле (приводится в сокращениях):
Дом поэта
Дверь отперта. Переступи порог.
Мой дом раскрыт навстречу всех дорог.
……………………………………….
А за окном расплавленное море
Горит парчой в лазоревом просторе.
………………………………………..
Встает стена… Но сказ о Карадаге
Не выцветить ни кистью на бумаге,
Не высловить на скудном языке.
Я много видел. Дивам мирозданья
Картинами и словом отдал дань…
Но грудь узка для этого дыханья,
Для этих слов тесна моя гортань.
………………………………………
И мертвых кличет голос Одиссея,
И киммерийская глухая мгла
На всех путях и долах залегла,
Провалами беспамятства чернея.
……………………………………
Усобица и голод и война,
Крестя мечом и пламенем народы,
Весь древний Ужас подняли со дна.
……………………………………………
И красный вождь, и белый офицер —
Фанатики непримиримых вер —
Искали здесь под кровлею поэта
Убежища, защиты и совета.
Я ж делал всё, чтоб братьям помешать
Себя — губить, друг друга — истреблять,
И сам читал — в одном столбце с другими
В кровавых списках собственное имя.
Но в эти дни доносов и тревог
Счастливый жребий дом мой не оставил:
Ни власть не отняла, ни враг не сжег,
Не предал друг, грабитель не ограбил.
……………………………………………..
Войди, мой гость. Стряхни житейский прах
И плесень дум у моего порога…
…………………………………………..
И ты, и я — мы все имели честь
«Мир посетить в минуты роковые»
И стать грустней и зорче, чем мы есть.
Я не изгой, а пасынок России.
Я в эти дни ее немой укор.
И сам избрал пустынный сей затвор
Землею добровольного изгнанья,
Чтоб в годы лжи, паденья и разрух
В уединенье выплавить свой дух
И выстрадать великое познанье.
……………………………………………..
(стихотворение «Дом поэта», 1926)
Местный сельсовет Коктебеля третировал Волошина как дачевладельца и «буржуя», время от времени требуя его выселения. Фининспекция не могла поверить, что поэт не сдает «комнаты» за деньги и требовала уплаты налога за «содержание гостиницы». В дом вторгались комсомольские активисты, призывая жертвовать на Воздухофлот и Осоавиахим, расценивая отказ, как «контрреволюцию»… Снова приходилось обращаться в Москву, просить заступничества у Луначарского, Горького, Енукидзе. С 1923 года началась открытая травля поэта… 30-летие литературной деятельности в 1925 г. отмечено лишь коротенькой заметкой в «Известиях». Выставка его пейзажей, организованная Государственной Академией художественных наук в 1927 г. стала последним выходом Волошина. В 1928 г. был организован скандал: местные чабаны предъявили поэту счет за овец, якобы разорванных его двумя собаками, «рабоче-крестьянский» суд поддержал это обвинение, несмотря на явную его лживость. Злорадство местных жителей (хотя жена, М.Волошина несколько лет оказывала им медицинскую помощь), унизительное обращение судейских чиновников, привели к потрясению. В декабре 1929 г. поэт перенес инсульт и его творчество практически прекратилось. В 55 лет 11 августа 1932г. он скончался.
Участники семинара восхитились широтой личности и творчества поэта. Максимилиан Волошин выделялся бесстрашием, свободой и раскованностью мышления, был яркой личностью в России начала XX века. («Ходок по дорогам мысли и слова» — определение М.Цветаевой.) Но при жизни поэт не получил должного признания. С 1928 года по 1961 его имя в советской стране было предано забвению. Прошли годы смутных лет, прокатилась ещё одна кровопролитная война. Пришло время новых надежд. Имя поэта, как солнце сквозь тучи, вырвалось из тенет забвения. Помимо того, что Волошин был поэтом и переводчиком, художником и искусствоведом, литературным и театральным критиком, он был весьма привлекательной личностью, интереснейший собеседник-эрудит, наделенный мягким юмором, чуткий слушатель, терпимый и всех понимающий, насчитывал друзей десятками и сотнями. Однако душа поэта испытывала чувство одиночества. Ему посвящено 125 статей. Творческая интеллигенция вспоминала о нём с чувством глубокого уважения, восхищения и любви, редкий поэт заслужил столько добрых воспоминаний.