Поэт, переводчик
День рождения: 20.02.1955
Место рождения: Ленинград
После окончания средней школы работал и учился на вечернем отделении в СЗПИ (специальность КИП) (1972-1977гг).
Стихи начал писать лет с четырёх, поскольку в это время я жил в Тамбовской области в крае весьма фольклорном, то это были частушки. Бывало, слушая мои «произведения» соседи хватались за животы, а мать за ремень. Первые публикации моих стихов появилась в газете «Ленинские Искры» когда я ещё был восьмиклассником.
Автобиографический очерк
Прежде всего, как и полагается исконно русскому человеку, о своих предках и о своём роде.
Мой род один из самых древних на Руси и ведёт своё происхождение от Бурицлава, правителя страны Вендов (Бурицлавы или Боривои – это династический термин.) Имя Бурицлава на языке славян звучит, как Бурислав, или Борислав. Он помогал Оттону I (912-973), королю саксов, воевать против датчан.(Снорри Стурлусон. Круг земной. М, 1995, с.111-157)
Следующим был Реттибур. Так называли его варяги и помнили конунгом страны Вендов. Страна с таким названием располагалась на севере Польши, где и жили восточные поморы. Этот Ратибор был современником Магнуса Слепого (ум.1139)
Его потомком был Мстивой, восточно-поморский князь. Его сын Ратибор (род ок 1225г), как известно из родословных Пушкиных, или Ратша, служил князю Александру Невскому и был его боярином, и который был женат на его дочери.
Далее список моих предков предстаёт в следующем виде:
1. Ратша (ок.1225)
2. Якун (ок.1250)
3. Алекса (ок.1275)
4. Гаврила Алексич (ок.1300)
5. Иван Гаврилович Морхиня (ок.1325)
7. Александр Иванович Морхинин (ок.1350)
8. Григорий Александрович Пушка (ок.1375), основатель рода Пушкиных.
В 8-м колене, из рода Пушкиных выделились Пушкины-Замыцкие. Их родоначальником был Иван Владимирович Пушкин-Замыцкий, живший в первой половине XV в., родоначальником же непосредственно, Замыцких был Константин Тимофеевич Замыцкий, который был послом в Литве (1512), Пруссии (1520) и Валахии (1530).
В 1575году 2 августа, во времена разгула опричнины царя Ивана Грозного, были казнены представители другого рода и наши родственники, бояре Василийи и Фёдор Умные-Колычевы, потомки боярина Кобылы, от которого ведут свой род Российские цари Романовы. После казни Умных-Колычевых у этого рода потомков
мужского пола не осталось. По закону древнему русскому, который гласит, что роды дворянские и боярские не пресекаются, и фамилия в этом случае передаётся ближайшим родственникам.. Фамилия Умных была передана племяннику Василия и Фёдора Умных-Колычевых, Замыцкому Даниле Никитовичу. В окружении царя
Ивана Грозного Замыцкий-Умной появляется в 1577 году с первым дворянским чином- « жилец с государем»! К концу XVI века, Данила Никитович уже боярин. Дети его и внуки писались«Умного», правнуки в середине XVII века — уже Умновы.
Мятежный род Пушкиных, по словам нашего великого поэта А.С.Пушкина сказался и здесь. Уже с первым царём Михаилом Романовым, Замыцкий — Умной не поладил, и пожалование, в дальнейшем, в бояре этому роду прекратилось. Мало того, правящая династия Романовых не признала своё родство с Умными.
После прекращения пожалования в бояре моему роду, мои непосредственные предки Умновы были Щацкими помещиками до 70 годов XIX века. Служили потомственно за поместье по воинской части. Последним представителем, служащим за землю был Евсей Петрович Умнов (1814-1904гг), сын статского советника Петра Антоновича Умнова. Евсеево воинское звание я не знаю, но известно, что он был разжалован в рядовые за дуэль. Его брат Иван Петрович Умнов — мой прапрадед служил по судебному ведомству и имел чин надворного советника. Его сын, мой прадед Алексей Иванович (1855-1940гг), был младшим в роду и не служил, поскольку занимался хозяйством, служили его старшие братья, по тому же судебному ведомству. Такова, вкратце, история моего рода. Теперь непосредственно о себе.
Родился я в Петербурге, тогда Ленинграде, в семье рабочего. Отец мой тогда работал сталеваром, мать была портнихой. Мне не было и двух лет, когда родители мои развелись, и мать оставила Ленинград, забрав меня с собой, увезла в Тамбовскую область. Именно отсюда идёт моё знание народа, его глубинных корней, именно здесь я впервые осознал себя, здесь и мои первые воспоминания. Жили мы в глухой деревне, окружённой со всех сторон лесом. Много преданий, легенд и сказок с детства вошло в мою душу. Много и такого, я познал, о чём официальная наука предпочитает помалкивать. Вот одно их них, и, пожалуй, самое главное, круто повлиявшее намою дальнейшую жизнь.
Я не знаю, кто был этот старик. Мне тогда было 5 или 6 лет Помню высокого белобородого старика, всегда ходящего с посохом из села в село. Этот старик удивительно верно мог предсказывать погоду, глядя на свой посох и водя по нему пальцем. Не простой у старика посох, весь изрисованный белыми знаками. Это сейчас я понимаю, что это были руны, а тогда до этого старика никому не было дела. Однажды, бегая по своим мальчишеским делам, я внезапно наткнулся на старика, он сидел в конце села при дороге и, видимо, отдыхал, опершись на посох. Набравшись храбрости, я подошёл к нему и, пока тот дремал, стал рассматривать знаки. Ничего подобного я никогда раньше не видел, белые таинственные знаки удивительно напоминали животных и цветы одновременно. Увлёкшись, я не заметил, как старик перестал дремать, и вздрогнул от его взгляда, встретившегося с моим. Я хотел бежать, но ноги не послушались, словно приросли к земле. « Я только посмотреть..», -пролепетал я. Старик смотрел на меня, словно что-то читая во мне, губы его шевелились. Помню большие голубые выцветшие глаза, словно выворачивающие мою душу наизнанку. Казалось, мгновение длилось вечно, я делал усилия сорваться с места, и не мог, не было сил. «Погодь,малец»,- наконец сказал он, и мне стало ещё страшней от этого тихого старческого голоса. «Погодь, глянь»,- и он приблизился ко мне вплотную, и показал на посох. Он, что-то объяснял мне, спрашивал меня, но память моя уже не сохранила этого. Ярко всплывает один фрагмент: «Это вол»,- сказал старик и показал на рисунок. Я не знал тогда, что за животное вол, и спросил у старика: « А кто вол?» Тот посмотрел на меня, его глаза опять встретились с моими. «Это, бык такой, волом зовут». «Бык!»,- удивился я. Действительно, знак напоминал крутые рога быка. С этими животными я хорошо был знаком, как деревенский мальчишка. «Бык, рогатый!»,- закричал я. «Нет,- покачал головой старик: вол рогатый! А вот смотри,- продолжил он: это «рот»,- и он ткнул пальцем в знак. Я присмотрелся, действительно, знак напоминал открытый рот и щербатые зубы. «Щербатый, щербатый»,- закричал я! «Прямо, как у тебя»,- засмеялся старик и показал на мой рот, где действительно не хватало несколько молочных зубов. Больше моя память ничего не сохранила о старике, более того, всё это забылось на много, много лет.
Всё началось с середины 70 годов, помню библиотеку, где будучи студентом, я штудировал сопромат. Была зима, погода на улице мерзопакостная, обычная Питерская. Наука никак не лезла в голову. Мысли блуждали где-то далеко от учебников, когда мой взгляд упал на соседний столик, вернее на журнал, который читала, девушка. Сначала я не понял, что привлекло моё внимание, на открытой странице были видны какие-то знаки, то ли иероглифы, то ли ещё что-то. Иероглифы, ну и что, мало ли их на земле? Я отвёл взгляд, попытался снова углубиться в науку, но вскоре опять поймал себя на том, что опять гляжу на эти странные знаки. Что-то хорошо знакомое и давно забытое мелькнуло в памяти, но не прояснилось. Смутное беспокойство заворочалось во мне, как зверь. Я поднялся, подошел к девушке, извинился, объяснил девушке причину своего любопытства. «Да, это футарк, письмо такое, древних скандинавов»,- бросила она мне, явно раздражённая, понимая ситуацию по-своему. Я отошёл. Прошёл день, другой, «футарк» ни как не хотел забываться. Через неделю я был в той же библиотеке и заказывал литературу по разделу: древнее письмо скандинавов.
Помню своё разочарование, когда я читал «толкование» этих знаков «специалистами», бредовые переводы текстов. Выходило так, что древние сплошь были идиотами, и им нечего было сказать вразумительного потомкам. Смутное, злобное нечто протестовало во мне и твердило, что здесь что-то не так! Приняв решение оставить это дело, я уже готовился закрыть последнюю страницу, последний взгляд на таинственные знаки, на знак, напоминающий ветвистые рога. «Ну, и бычара!»,- почему-то пронеслось в голове. «Не бык, а вол»,- словно раздался рядом старческий голос, я вздрогнул и огляделся по сторонам, кругом студенты, стариков и в помине нет! Вол, вол, завертелось в голове! Откуда это?! Но знак действительно схематично напоминает вола. Взяв специальную литературу, выясняю, что вол древнейшее тотемное животное индоевропейцев! Вот это да! Помню пот на лице от волнения, и вдруг всплыло в памяти: детство, старик показывает пальцем на мой рот: « Щербатый, как ты!», Перед глазами знак, напоминающий схематично рот! Судорожно ищу этот «футарк», листаю страницы и вот он «щербатый». Это было начало каторжных поисков и размышлений над письменными символами древних славян. Много времени прошло, пока я понял, что в основе руники или черты, как её называли древние русы, лежит, прежде всего, религиозная основа, плюс бытовая символика.
Тексты «заговорили» в начале 80 годов XX столетия, когда мне удалось собрать кой-какой эпиграфический материал, опубликованный в периодике, представленный в книгах авторов занимавшихся некогда этой проблемой. Пошёл фактический материал, дающий события, имена, эпиграфический материал. Мистика или нет, но в одной из первых мной прочитанных надписей, на древнем посохе, я прочёл следующее: ВОЛОЯ ВОЛОВЯ РОГОЯ ОКОЯ ТЕМИЯ. В переводе это звучит так: «воины-волы забодайте окаянное томление». Это ещё и литературный шедевр древних заклинаний. Во многих документах проявилась концепция миграции протославянских племён, от древнего Египта до Балтии и обратно от III тысячелетия вплоть до X в.до. н.э. Особой проблемы перевода в плане лингвистики у меня не было. Словари древнерусский, старославянский, латынь и др. были в свободном доступе. Огромные трудности вызывало другое. Имена, географические термины, название племен и народов имели значительные отличия от нашей привычной транскрипции. Надо было отождествлять эти термины. Для этого нужен огромный объём литературы, где их можно было искать. А вот эта возможность при Советской власти была закрыта. Даже чтобы просто ознакомиться с библией, имеющей огромную историческую базу, надо было иметь письменное разрешение декана. Мне же студенту технического вуза, эта возможность не могла быть предоставлена ни под каким видом. Я нашёл выход, используя частные собрания библиотек родственников и знакомых. Выяснилась и другая «мина», заложенная под нашу историографию «добрыми» западными дядями и отечественным крючконосым племенем каинов. Что нельзя было уничтожить из древних документов, то пряталось под гриф «государственная тайна». Вторая часть документов была объявлена фальсификацией. Третья часть приписана другим народам, над которой те изгаляются, пытаясь при переводе придать хоть какой-то смысл. Мне удалось заглянуть в берестяные Новгородские грамоты и я пришёл в ужас, какое огромное количество языческих прописей в них замалчивают. Но говорить об этом даже сейчас — крамола!
Репрессии Советских властей, против меня последовали сразу, как только, я попытался обнародовать свои изыскания. Обращался в научные журналы и кряду видных учёных того времени с просьбой помочь мне в публикации материала. Не знаю, кто донёс в «компетентные органы», но меня начали приглашать в различные инстанции, в том числе в райком и горком партии (КПСС). Сначала в отеческой форме мне советовали оставить это дело, поскольку оно «не целесообразно», и народ меня «не так поймёт».Затем мне было прямо сказано, что ни наукой, ни литературой мне не дадут заниматься, поскольку это, идеология, а мои результаты непредсказуемы! Я не соглашался, не понимая ещё, как такое можно скрывать от народа. Понимание реалии пришло постепенно, когда я стал замечать, что в квартире, где я жил, в моё отсутствие, кто-то роется в рукописях. Дальше больше, однажды меня пригласили в районный психоневрологический диспансер, аж, к самому районному главврачу. Передавать разговор нет смысла, поскольку он состоял из криков и угроз со стороны главэскулапа и моих, «порочащих советскую действительность», выпадов. В конце концов, мне было объявлено решение, что теперь я обязан раз в три месяца (а понадобится и чаще) предоставлять отчёты: « чё, ещё я там наперевожу».
Так, надо мной реально нависла угроза сгинуть в лабиринтах советских психиатрических заведений. Тогда же и было принято мной решение об уничтожении всех моих наработок, что я и сделал! Власть оставила меня в покое. К восстановлению прежних и обработке новых материалов я снова приступил в1995году (которые, я и намерен издать). Тогда же в поле моего зрения попала и т. н. «Велесова книга», оказавшаяся совсем иным документом, ничего общего не имеющая с переводами Ю. Миролюбова, А. Асова и др. Об этом подробно на моём персональном сайте www.Umnov-Denisov.ru.
Библиография:
В 1994г. вышел мой первый поэтический сборник « Первая песня»
В 1997г. Поэтический сборник «Кубок»
В 1997г. Коллективный сборник стихов. « Мечём уст моих»
В 1998г « Мурлун» сборник стихов для детей.
В 2000г. «Корни» исследование и поэтическое переложение эпиграфического документа.
В 2010г « Приникание» новый перевод т.н. «Велесовой книги» подробности на моём сайте www.Umnov-Denisov.ru.
Печатался в журналах « Русский Мир» « Рог Борея».
В журнале НЛО №18(489) 2007г. помещена моя статья « Явление звёздного минотавра» о критской катастрофе ок.1450г. до н.э.
Готовы к изданию:
1.Поэма «Янов дар» поэтическое переложение легенды о происхождении янтаря. (книга)
2. Тургеника Древнейшая этрусская летопись (фрагмент) за период от 4 тысячелетия до н.э. до 10в. до н.э. Т.н. «Загребская пелена» или «книга мумий» найденная в 1871г. оказалась этрусской летописью. (книга)
3.Этрусски –дети Руса. Дешифровка этрусских эпиграфических документов (книга)
4.» Перуново письмо» Дешифровка эпиграфических документов славянского извода собранных от Белого моря до Балкан. (книга)
5. «Тайны берестяных грамот» О том, что, на самом деле содержат берестяные грамоты. Как и почему их « заставляют» выдавать искажённый текст. (книга)